Господин летающих вещей
Сто лет не писала фиков, ощущение такое, что разучилась совсем. В общем, если попрет - надо будет продолжить. Уж хоть какая отдушина в любви к скандинавщине)
Название: Магия ждет
Автор: Bastet Seimoore
Фэндом: Thor, скандинавская мифология
Рейтинг: G.
Пэйринг: Тор/Локи.
Жанр: наверное ангст.
Дисклаймер: ничего не мое, все принадлежит создателям Тора, северянам, режиссерам и иже с ними.
Размещение: где угодно, только предупредите. ©
Предупреждение: героям по 13 лет, автор не может определиться с уклоном – в марвеловскую вселенную или в мифологию, так что антураж скорее мифологичен, но родственные связи марвеловские. Подросточковые терзания, нудные размышления.
тыц
Когда Тор кидал секиру в израненный столб, щепки летели веером в стоптанную траву. Когда он замахивался для удара, широкий рукав сползал почти до локтя, открывая бицепс с крепкими мускулами – движения мышц под кожей завораживали, заставляли на расстоянии почувствовать силу, вложенную в рывок.
Тору исполнилось тринадцать лет накануне прошлой жатвы, и он напоминал твердо стоящее на земле дерево – гибкое, мощное, стройное и несгибаемое. Иногда на него было просто больно смотреть – как будто от него исходило сияние, не уступающее по силе солнцу, но при этом от него невозможно было отвести взгляд – казалось, он был рожден, чтобы радовать глаз. Несомненная гордость семьи. Мечта придворных девочек, любимец завистливо вздыхающих матерей, желанный гость в любом взрослом мужском кругу.
Локи в последнее время часто пребывал в растерянности, разрываясь между радостью того, что они всегда вместе, безнадежностью попыток догнать и страхом, что в один прекрасный день пропасть между ними заметит и сам Тор.
Тор самозабвенно швырял свистящий в полете топор, с усилием выдирал его из столба, сосредоточенно целился и явно не собирался забивать голову чем-либо ещё, помимо радостей тела.
Локи тоже хотел бы так же беззаботно отдаться этому солнечному дню, но что-то здорово мешало. Внутри него царил хаос – а все вокруг было одуряющее умиротворенным: ветер ерошил зеленеющие травы, облака скользили по пронзительно-голубому небу, и в теплом, как молоко, воздухе цвел запах наступающего лета. Вдалеке лязгали доспехом и оружием эйнхерии, сошедшиеся в бесконечной упоительной битве – Тор тоскливо косился на них, но больше не заикался о том, чтобы отправиться туда. Локи достаточно четко и беспрекословно заявил, что сегодня у него абсолютно нет настроения получать синяки, сумев при этом вскользь выразить то, что он «очень расстроится, если Тор оставит его одного». Не то, чтобы Тором можно было легко манипулировать, но все-таки определенные рычаги давления на него существовали, и Локи пользовался этим изредка – в часы, когда было особенно сложно совладать с собой от противоречивых ощущений, что появились в нем с тех пор, как и он сам вступил в отроческий возраст. Локи иногда пугался своих мыслей, с удивительной ясностью ощущая, как усложняется мир вокруг него.
Например, ещё совсем недавно он и не замечал, что в отношениях между взрослыми существует столько сложностей. Он не замечал, что его с братом другие асы воспринимают по-разному. Он понятия не имел, что для всех имеет огромное значение, кто именно окажется когда-нибудь на троне. Ему начало казаться, что в его голове появляются мысли, которые лучше не рассказывать ни матери, ни брату. Что отец всегда больше говорит про Тора, чем про него. Что внезапное странное внимание девочек-сверстниц – это тоже важно. Что им с братом часто что-то недоговаривают. Что где-то внутри его сознания есть темное место, откуда появляются самые жуткие и захватывающие идеи – это напоминало наличие в собственном доме потайной комнаты, в которую он до этого не решался заходить – как будто в нем было что-то такое, что он пока боялся изучать.
Мир наполнился полутонами и какими-то ещё более тонкими едва уловимыми оттенками, между которыми существовали лабиринты связей – и Локи ощущал, что это странное и темное нечто внутри него соблазняет гулять по этим лабиринтам, обещая показать там самые неслыханные тайны и секреты. Локи охотно поддавался на этот зов, но все еще здорово путался во всех этих нюансах – от этого в нем все чаще теплилось нездоровое беспокойство, необъяснимо портящее настроение и толкающее на странные поступки.
Сейчас Локи как раз старался привести в порядок мысли, и у него это плохо получалось, потому что отвлекал блеск летающего топора и топающий туда-сюда Тор. Впрочем, Локи было приятно за этим наблюдать, и отвлекался он не без удовольствия – главное, чтобы тренирующий их Тюр подольше торчал на кухне, обсуждая какие-то дела с Андхримниром.
Тора все эти полутона, оттенки и намеки обтекали – у него все было притягательно просто, и пока Локи сидел вот так рядом с ним, казалось, что все остается прежним – дружелюбным и понятным. А все треволнения и угрозы где-то далеко, за запертой дверью. Локи думал, что если когда-нибудь все эти связи, похожие на паутину, коснутся Тора и засосут его в свои глубины, делая его таким же многоуровневым и непостижимым, как и всё остальное, то наступит Рагнарек, и никто уже не будет спасен.
Но Тору это пока не грозило. Он был такой же как и раньше – золотисто-алый, горячий и близкий. Ему было плевать на все, кроме того, что интересовало его в данный момент – топор, столб, хорошая погода и легкая обида на брата за то, что они не пошли толкаться в месиве, где сражались эйнхерии.
-О Хель…- ругнулся Локи, когда из прохладных палат Вальгаллы вышел Тюр, расслабленно массирующий потянутое плечо.
Тор обернулся и поспешно уронил свое орудие на землю. Локи нашарил возле себя палку, призванную имитировать меч, и неохотно стал на ноги, отряхивая штаны и не особо старательно делая вид, будто он только что поднялся, поверженный Тором.
-Локи, ты опять отлыниваешь?- протянул Тюр, подходя поближе и направляя укоризненный взгляд на Тора – видимо, пытаясь показать этим, что старший брат должен при случае приструнить младшего.
-Нет, я просто упал, и искал меч в траве. И пытался отдышаться,- Локи с нахальным видом начал изображать тяжелое дыхание, хватаясь попеременно то за сердце, то за предполагаемые ушибы.
-Ложь не делает чести воину. Я бы не советовал даже шутить в подобном ключе, если ты хочешь в будущем занять достойное место среди воинства отца.
-Я принц, меня и так посадят на какое-нибудь достойное место…
-Сидеть на достойном месте и заслуживать его – это разные вещи, дитя, так что поднимай-ка ты свой меч и сотри это скучающее выражении с лица своего брата,- Тюр прислонился к стене в тени, намереваясь наблюдать за стараниями своих учеников.
Тор обрадовано покручивал в руке свою палку, а Локи раздраженно думал, что ему в жизни не понять этой нескончаемой радости от любой возможности кому-нибудь врезать, что была присуща его брату.
-Ну же, живее!- подогнал их Тюр.
Локи привычно съехал в сторону, зная, что брат в любом случае киданется на него первым. Они потоптались вдвоем друг против друга, махаясь палками, пока Тюр не остановил их, чтобы выговорить Тора за излишнюю прямолинейность в ударах, а Локи за лень и стремление ускользнуть от боя.
По истечение некоторого времени, в которое Локи с едва сдерживаемым смехом отбивался от попыток Тора ударить позаковыристей, Тюр снова был вызван на кухню – видимо, там передвигали котел или делали ещё какую перестановку, где нужна была помощь. Едва ас скрылся за дверью, Локи остановился, за что пребольно получил «мечом» под ребра.
-Да прекрати!..- несколько истерично воскликнул он, отмахиваясь палкой и держась за горящее от боли место.
-Я тебя убил,- заметил Тор, довольно упирая руку в бок.
-Ага, и я истекаю кровью,- согласился Локи, усаживаясь на землю.
-Эй, давай дальше – он сейчас вернется.
-Я убит, и сейчас буду вещать свою последнюю волю. Будь добр, прояви уважение,- отозвался Локи, опрокидываясь на спину и погребально укладывая меч на своей груди.
-Заканчивай,- Тор попинал его носком сапога.- Эдак тебя и правда в первом же бою порешат. А ведь отец сказал, что к следующей жатве он возьмет нас с собой в поход…
-Это он тебе сказал – мне никто ничего не говорил.
-Какая разница?
-Это значит, что он тебя возьмет. Тебя, а не меня, и не нас.
-Что за глупости! Будто ты не знаешь, что мы всё всегда вместе делаем.
-Насчет умирать вместе уговора нет и не было. Не веришь мне – пойди да спроси у отца, готов ли я к бою,- не удержавшись, Локи с ехидством добавил.- Как ты.
Тор ехидства не уловил: для него вообще не существовало сложных интонаций в голосе – только вопросительная и восклицательная.
-Наверняка он это говорил, потому что ты недостаточно усерден на занятиях. Он хотел вдохновить тебя на работу, постращать что ли… Ты вечно пропадаешь в библиотеке и других странных местах…
Локи расхохотался, поднимаясь на ноги:
-О да, более странного места, чем библиотека, и нет в Асгарде!
-Готов?- обрадовано вопросил Тор, вскидывая свою палку и с предвкушением глядя на соперника.
Локи неожиданно для себя разозлился – он поднимался вовсе не с намерением продолжать это надоедливое прыганье по траве. Если Тору так хочется поколошматить кого-то – то пусть дубасит столб, тому и так после топора недолго осталось. И эти разговоры о битве перед жатвой… Тор не хуже его понимал, насколько это статусный момент для любого мальчишки – отправится в бой с отцом в первый раз. И Локи прекрасно знал, что отец не собирался стращать кого бы то ни было – он не говорил об этом с Локи только потому что и не собирался брать его с собой. Он как обычно оттягивал этот разговор до самого отъезда, чтобы взять с собой Тора и скупо пояснить, что «Локи ещё не готов, что он непременно погибнет, и ему ещё рано».
И в этом не было ничего неожиданного. Отрицать то, что Локи и в самом деле не мог пока сражаться на равных с асами, было бы глупо. Но Тору давалась такая возможность – такая неслыханная привилегия – только потому, что это был Тор, и он будто был создан для таких вещей. И Локи видел: брат совершенно искренне считает, что они поедут туда вдвоем – потому что мир Тора был прост как сапог. И от смеси благодарности к нему за эту безыскусность и обиды на все девять миров, Локи опять чувствовал себя потерянным в собственных ощущениях.
Ему захотелось сделать что-нибудь из ряда вон выходящее прямо сейчас. Сделать что-нибудь гадкое Тору, который ни в чем не виноват и виноват во всем кругом.
Раздавшийся недалеко девичий смех, заставил обоих братьев повернуть головы на звук. Локи узнал Фуллу, которая прислуживала их матери во время отхода ко сну – девушка все чаще уклонялась от обязанностей, погрязшая во внезапно вспыхнувшей любви к Хениру, одному из асов свиты Одина.
-Пойдем,- Локи выбил «меч» из пальцев Тора и потащил того за рукав в сторону конюшен.
-Что? Куда?- Тор выдернул руку, но все же последовал за ним, примеряясь к быстрому шагу и с любопытством вглядываясь в лицо брата.
-Я покажу тебе что-то крайне забавное. И если тебя не впечатлит, то я клянусь, что буду биться с тобой на этих дурацких палках до самой ночи.
-Даешь слово?
-О да,- Локи фыркнул, думая о том, что ему до сих пор не ясен смысл всех этих словесных клятв – воины всегда должны были быть верными своему слову, чего бы им это не стоило, так что эти слова успокоили Тора. Однако Локи объективно не видел ни одной причины, почему данное слово могло бы каким-либо образом его связать.
Идея возникла в голове сама собой, и несла она в себе столько мотивов, что у Локи самого кружилось голова от сложности своего замысла.
В конюшнях было почти пусто – лошади паслись у подножья Иггдрасхиля, охраняемые кем-то из прислуги – внутри царили прохлада и полумрак. Пройдя по усеянному соломинками проходу, Локи махнул брату, чтобы тот следовал за ним, и нырнул в стойло. Там, цепляясь за бревна, он взобрался на балку, плотно прилегающую к стене почти под потолком. Тор с недоверчивым лицом полез за ним.
-Там что, гнездо?- спросил он.
-Чшш,- зашипел на него Локи, прикладывая палец к губам и жестами предлагая посмотреть в соседнее помещение, коим оказался амбар для хранения сена. При желании, перевалившись через стену, мальчики могли бы скатиться прямо в остатки зимних запасов – но сейчас, похоже, Локи хотел занять их какой-то другой игрой.
-Кого мы ждем?- шепотом поинтересовался Тор, явно выказывая нетерпение и сомневаясь в «забавности» предстоящего.
Локи не пришлось отвечать – на полу амбара появилась бесформенная тень, притянувшая за собой отчаянно целующуюся парочку. Парень и девушка были настолько увлечены друг другом, что не заметили бы двух юных принцев, даже если бы те сидели на виду посреди россыпи прошлогоднего сена. Это были Фулла и Хенир, пришедшие сюда в надежде скрыть свои утехи от посторонних глаз. Не особо позаботившись об осторожности, они рухнули в душистый травяной холм, раздевая друг друга и задыхаясь от вожделения.
Локи пришел сюда, потому что видел эту картину не один раз. Впервые ему довелось понаблюдать за парочкой, когда он чистил свою лошадь после очередной развеселой скачки с Тором по болотам – он влез на балку, привлеченный странными звуками. С тех пор он становился свидетелем их свиданий ещё несколько раз, и каждый раз это зрелище пробуждало в нем доселе неведомые ощущения, которые явно были постыдными, но до того приятными, что он не мог отказать себе в дальнейшей нездоровой слежке за влюбленными.
Локи, стремительно постигавший мир взрослых, понимал, что это тоже какая-то важная часть жизни мужчин и женщин – и раз досель никто не удосуживался им толком разъяснить, каким образом все подобные вещи происходят и зачем они вообще нужны, становилось очевидным, что все это нужно понять и разведать самому.
В какой-то степени Локи думал, что оказывает Тору услугу, делясь с ним этим своим маленьким секретом – ведь все-таки было честным дать и ему возможность посмотреть на такие вещи. Если не Локи, то кто вообще ему это покажет? Все их прочие сверстники смотрели Тору в рот и всегда делали то, что он скажет, ни о какой инициативе или фантазии в попытках разнообразить их времяпровождение не было и в помине. А Локи отличался от них всех потому, что имел какие-то свои посторонние интересы, о которых Тор не имел ни малейшего представления – и это вовсе не отменяло тот факт, что Тору они тоже могли быть полезны.
Фулла издала тихий стон, когда Хенир высвободил из шнуровки её грудь. Подол её платья был задран до живота, и точеные ноги девушки обвивали бедра возлюбленного, пока тот пытался поспешно справиться с завязками на своих штанах. Наконец, Хенир сделал первое резкое движение, от которого Фулла запрокинула голову, закусывая губу и издавая звуки, свидетельствующие о том, что ей сейчас до одурения хорошо.
Локи от всего происходящего уже привычно бросило в жар – ладони вспотели, а дыхание участилось. Борясь с неконтролируемыми ощущениями внизу живота, он напомнил себе несколько раз, что сейчас он здесь не один, и нужно изо всех сил держать себя в руках. Он боялся, что в любой момент Тор развернется, спрыгнет вниз и жестами покажет, что они занимаются какой-то ерундой. Если это случится, Локи наверняка просто умрет на месте от стыда – потому что это окончательно подтвердит подозрения о том, что с ним что-то не в порядке, что, в отличие от Тора, он насквозь испорчен. Он начал даже думать, что было ошибкой приводить сюда брата.
Собравшись с духом, Локи все-таки скосил глаза на Тора, чтобы посмотреть на его лицо – и это принесло неожиданное облегчение, потому что тот во все глаза таращился на ритмично двигающуюся парочку, не моргая и приоткрыв рот. На щеках его играл здоровый румянец, а сбитое дыхание выдавало то, что и на него представленное зрелище произвело огромное впечатление.
Тем временем, внизу Хенир сделал несколько особенно сильных толчков, после которых Фулла выгнулась в своем колючем ложе, чуть ли не рыдая от наслаждения – её избранник после этого дернулся ещё пару раз и упал, уткнувшсь носом в шею девушки. Они лежали так какое-то время, оглашая огромное помещение тяжелым дыханием и редкими щорохами. После этого они быстро привели свою одежду в порядок, посмеиваясь и хихикая так, будто совершили сейчас какую-то шалость.
Оба наблюдавших за этим принца не издали ни звука, пока парочка не вышла наружу. Только после этого они зашевелились: спрыгнули на землю и сползли по стенке вниз, чтобы «переварить» увиденное.
-Они этим частенько занимаются,- сказал Локи, не решаясь брать покровительственный тон, но испытывая отчаянную потребность говорить и слушать.
Тор молчал, будто не услышав, его глаза судорожно перебегали с одного угла стойла в другой, ища то ли объяснений, то ли вообще хоть какую-либо путную мысль. Локи добился своего, он был удовлетворен тем, что Тор тоже запятнал себя наблюдением за взрослыми – однако теперь ему во что бы то ни стало нужно было знать, что у брата на почве всего увиденного ощущения точно такие же, как и у него.
-Наверное, это очень приятно, если они не прекращают…- продолжил развивать свою мысль Локи.
Тор мотнул головой, как будто отрицая.
-Что?- с опаской спросил Локи, ожидая услышать слова осуждения.
-Они сейчас зачинали ребенка,- сказал Тор, будто бы наконец сориентировавшись в ситуации.- Они делали детей, вот чем они занимались – это как случка у животных, мы же это сами сотни раз видели…
Локи недоуменно на него посмотрел.
-Тебе, наверное, об этом не рассказывали, братец,- снисходительно продолжил Тор,- но воины мне говорили о том, что обычно делают с женщинами, чтобы получился ребенок…
-Да при чем тут ребенок?!- воскликнул Локи, негодуя от того, что Тор посмел подумать, будто он не знает о таких элементарных вещах.- Суть совсем в другом! Какой ребенок, если они не женаты? Это приятно, понимаешь? Это совершенно другие ощущения! Они делают это, потому что… потому что…
-То есть, ты думаешь, что Хенир связался с девчонкой не только потому что женится на ней хочет? Ты думаешь в этом есть ещё что-то особенное?
Локи просто не мог найти слов, чтобы выразить, какой Тор однобокий и тупой.
-Да ты же сам только что на них пялился – неужели ты ничего не почувствовал?- поинтересовался он.
-Что почувствовал?- переспросил Тор, но появившиеся на его лице розовые пятна выдали, что он прекрасно знает, о чем идет речь, просто не собирается говорить об этом. Локи такое положение дел не устраивало.
-Ты почувствовал то, что имеет ко всему этому самое прямое отношение,- настаивал он.
-Ну, если ты так об этом говоришь… То да, мне было стыдно, что мы за ними подсматривали – это делать негоже, и вообще… Когда делают детей, это очень личное дело каждого, и тайно наблюдать за этим…
-О великие норны!- вскипел Локи.- Что ты заладил про этих несчастных детей?!- повинуясь абсолютно неконтролируемому порыву, он придвинулся к брату и решительно сунул свою руку ему между ног, чтобы нащупать что-то твердое и вполне ожидаемое. Бесцеремонно пошевелив там пальцами, Локи спросил у застывшего камнем брата: - То, что ты сейчас ощущаешь, имеет хоть какое-нибудь отношение к детям, а?
Отодвинувшись, Локи подумал, что зря это сделал. В конце концов, можно было обойтись и без такой наглядности – хотя, с другой стороны, до Тора никогда не доходит, пока ему на пальцах все не объяснишь. На пальцах… Локи хмыкнул, оценив получившийся в голове каламбур, и решил, что на сегодня острых ощущений с него хватит.
Подсматривание за Фуллой и её кавалером всегда доставляло ему массу удовольствия, которое он изучал в себе, никуда не торопясь и ни к чему не стремясь. Присутствие сегодня Тора при этом возвело переживаемый опыт на какой-то новый, ещё более приятный уровень – и в итоге, Локи посчитал, что не жалеет о том, что показал ему это. Так же как не жалеет о том, что столь недозволительным образом потрогал своего брата – в этом было что-то невероятно привлекательное, и он собирался об этом подумать как-нибудь попозже. Локи успел выстроить в голове всю эту рефлексию, прежде, чем собрался подняться, чтобы выйти наружу и вернуться к ищущему их Тюру.
Но все это стройное восприятие мира сбилось, когда Тор ухватил его за рукав и потянул вниз.
-Ты прав,- шепотом выдохнул Тор ему в лицо, с неожиданной осторожностью кладя руку на его плечо.
-Да?- Локи подумал, что происходит что-то неладное, и мысли его незамедлительно подтвердились.
-Только ты не уходи, ладно?
Локи и не собирался уходить – это же был Тор, тем более признавший только что его правоту. Тем более глядящий на него так, будто никого на свете больше нет.
Тор в свои тринадцать был очень красивым, и отрицать это было бы странно – он уже сейчас напоминал маленькую копию мужчины, с мышцами во всех нужных местах, с идеальными пропорциями и гладкими чертами. Глядя на него, Локи всегда ощущал себя затененным, нескладным, угловатым и ломанным – как будто он был пугалом или чернильной кляксой.
И то, что Тор сейчас держал его рядом с собой и вел рукой к низу живота было обстоятельством, против которого Локи ну никак не мог пойти. Это было более, чем естественно – это было чем-то, чего хотелось бессознательно, что восторженно отзывалось в том темном уголке сознания, которого Локи старался лишний раз не касаться.
Пальцы Тора целеустремленно пробрались за край штанов, и в движениях его не было ни капли сомнения, отчего Локи было совсем не страшно – и, когда Тор потянул его руку к себе, он понятливо задрал ему рубашку, чтобы продолжить то, что сам же и начал несколько мгновений назад.
Это единенье в душной рассеянной темноте конюшни было прервано грохотом, раздавшимся возле дверей – с той стороны послышалось конское ржание и бряцанье доспехов. Оба принца поспешно отодвинулись друг от друга, затаив дыхание и вслушиваясь в доносящиеся оттуда звуки. Локи подумал, что не стоит паниковать – сейчас всадник оставит здесь лошадь и уйдет в Вальгаллу, отдыхать с дороги, но он ошибся. Паниковать стоило, потому что до мальчиков донесся голос, который сложно было спутать с кем-то ещё:
-Я считаю до трех, и лучше бы вам обоим выйти самим до того, как я закончу. Раз…
Хеймдаллль. Тот, от которого нельзя не укрыться, для кого не помеха ни стены, ни расстояния.
Тор и Локи переглянусь с выражением священного ужаса на лицах. Тор совладал с собою быстрее, он глубоко вздохнул и, сдвинув брови, поднялся на ноги, готовый встретить любые последствия произошедшего между ними непотребства.
Локи же медлил. Он сидел, обливаясь холодным потом и соображал, что лучше – помереть здесь на месте или выдержать то, что ждет их теперь за дверями конюшни. Исчезнувшая из виду спина Тора побудила его поторопиться.
Снаружи Хеймдалль возвышался на своей златогривой Гулльтоп, сияя золотыми волосами и бородой. Он встречал принцев суровым взглядом, подгонявшим пошевеливаться быстрее.
Тор смотрел строго в землю, поджав губы, и вид его обещал, что – как бы там ни было дальше – он будет стойко отмалчиваться и никаких объяснений своим действиям не даст. Локи же просто колотился от страха, и он был готов сделать что угодно – убежать, перекинуться хоть мухой, хоть птицей – лишь бы этот день в Вальгалле закончился без его участия.
-Идем. Ваши родители должны знать о том, что вы делали,- Хеймдалль развернул лошадь, и Локи на миг показалось, что, когда ас взглянул на него, лицо его перекосилось от презрения.
Если бы Локи предложили прокатиться на Нидхегге да посулили отцовское копье в придачу за то, чтобы он ещё раз пережил этот вечер – он бы наотрез отказался.
С ними разговаривали по отдельности – Локи понятия не имел, сумел ли отец надавить на Тора так, чтобы тот произнес хоть слово. Сам он сначала тоже отмалчивался, потом что-то лепетал, а потом и вовсе расплакался. Больше всего он боялся, что ему просто запретят видеться с Тором – а это было равносильно смерти, потому что прежде не было и дня, чтобы они провели порознь.
Локи с ужасом думал, что все это случилось по его вине - что именно сидящее в глубине его нечто толкнуло и повелело так поступить. Отец и мать четко объяснили, что все их действия имели характер недозволенных, и самым неправильным было вовсе не то, что они коснулись чего-то взрослого и имеющего отношение к деторождению – а то, что такого рода вещи ни в коем случае не должны происходить между мужчинами. Потому что это налагает на мужчину отпечаток женственного, а большего позора для истинного воина просто нет. Именно от этого мужчины не занимались сейтом, женской магией, не рядились в платье и не занимались женскими делами. Такое вполне нормально могло восприниматься у других народов – но не у асов, для них в этом вопросе все было расставлено на свои места с древних времен.
Уже лежа в своей кровати, Локи крепко думал о себе в этом ключе. С ним занималась магией Фрейя, потому как с детства он проявил к этому склонность и талант. Только сейчас впервые он задумался о том, что кроме него, магией занимались только женщины – но почему-то этот аспект умалчивался, и все предпочитали не говорить об этом вслух. Так же Локи прекрасно помнились моменты из детства, когда он, забавляясь со своим умением оборотничества, превращался в девочку – отец всегда крайне неодобрительно отзывался об этом его облике, и поэтому Локи перестал перекидываться в угоду ему. Из всего этого напрашивался очевидный вывод – с ним что-то не так, в нем есть некая червоточина, которую видят все вокруг. Именно поэтому Хеймдалль всегда так смотрит на него, как будто знает о каком-то его страшном преступлении – хотя Локи не мог припомнить, чтобы хоть когда-либо делал что-то плохое лично Хеймдаллю. Именно от этого никто и никогда не сможет воспринимать его и Тора одинаково – это все объясняло, и повергало в такое безнадежное отчаянье, что хотелось выть в голос.
Локи лежал в кровати в своей комнате, зная, что с этих пор он больше никогда не будет ночевать под одним одеялом с Тором – хотя до этого такое вполне могло случаться по заведенной с детства привычке. Где-то у себя в комнате Тор наверняка таращился в потолок, обещая себе, что никогда в жизни больше не совершит чего-то такого, что позволило бы усомниться в его мужественности. Локи было страшно, что в этом братнем обете будет задействован так же пункт «не общаться больше с неправильным Локи, который склонен к порочному».
Вальгалла утихала к ночи, гасли огни, и в комнате с Локи оставалась только мать, которая заверила испуганного мальчика, что никто от него не отвернется, что никто посторонний не узнает о случившемся, что Хеймдалль не станет никому больше рассказывать, и что все будет хорошо – наступит новый день и жизнь покатится своим чередом. Локи засыпал почти успокоенный, чувствуя, как Фригг гладит его по волосам, когда в комнату зашел Один.
-Он спит,- прошептала Фригг, убежденная выровнявшимся дыханием Локи.
Один кивнул и поманил её к себе.
-Как ты думаешь, стоит беспокоиться?- спросила Фригг, притворяя двери – не до конца, что позволило Локи слышать их разговор.
-Не думаю. Хеймдалль в подробности не вдавался, но, судя по тому, что они оба несли, инициатива была от Тора, ты же знаешь, он старше – все остальные делают все, что он ни скажет…
-А если это от того, что Локи…
-Ни в коем случае – он такой же, как все остальные. Это просто здоровый интерес – вспомни себя в их возрасте: неужели ты ни разу не была уличена в чем-то подобном?
-Я это понимаю, и все же сейчас это немного другое, понимаешь, ётуны же…
-Прекрати. Если хочешь знать, я с моими братьями – Вили и Ве – познавал естество столь же невинными путями. Ну, а как ещё об этом узнать – вокруг них ни одной девочки, они же крутятся среди эйнхериев и моей свиты, так что в произошедшем нет ничего удивительного. Главное, что меры предприняты вовремя.
-Твои слова успокаивают.
-Мы его разбудим сейчас своим шипением.
-Тор уснул?
-Не думаю, переживает ещё.
Голоса матери и отца удалились – видимо, и они отправились в свои покои.
Локи перевернулся на другой бок, распахивая глаза в ночной сумрак. Он услышал то, что хотел. Сомнение матери и её вскользь брошенные фразы все подтвердили.
«То, что ты другой, совсем не значит, что ты хуже.»
Локи зажмурился, узнавая этот голос внутри себя – он раздавался именно оттуда, из темноты, которая несла в себе столько непонятного и притягательного.
«Это может значить, что ты даже лучше…»
Локи уснул, как только распробовал эту мысль до конца.
В кипящем от жары воздухе отчаянно стрекотали кузнечики. Тюр лениво отгонял от себя слепня, но с мальчишек не спускал глаз. Тор и Локи молча наносили удары, бегая по колючей траве босиком и задыхаясь в мокрых от пота рубашках.
Они почти не разговаривали с самого утра, и Локи вовсю рассматривал лицо брата, надеясь увидеть там отвращение или ещё что похуже. Сейчас он не чувствовал страха, в нем был просто здоровый интерес – ему хотелось понять, что изменилось в их отношениях, а что осталось прежним.
-На сегодня достаточно,- остановил их Тюр, поднимаясь со своего места.- Локи, тебе стоит поработать над собой – ты слишком хаотичен. В определенной степени это можно считать преимуществом, но по тебе я вижу, что ты и сам в своих движениях путаешься.
-Я это исправлю,- абсолютно серьёзно пообещал принц.
-Тор, к тебе пока претензий нет, но ты сам понимаешь – пределов совершенству нет.
-Я не прекращу занятия, пока сам не буду считать, что достаточно,- отозвался Тор, намереваясь задержаться на поле для тренировок подольше.
-Как пожелаешь,- пожал плечами ас.- Локи, а тебе пора в Фолькванг к Госпоже Магии.
-Да, я помню.
Тюр с чувством исполненного долга покинул огороженную забором площадку. Мальчики впервые со вчерашнего дня остались одни.
-Я не смогу составить тебе компанию, ты уж извини,- сказал Локи, пытаясь поймать взгляд брата – тот смотрел куда-то в сторону Асгардской стены.
-Ничего страшного, скоро придут Фандрал и остальные…
-Думаю, вы отлично проведете время вместе, тем более, что тебе действительно нужно отрабатывать свои навыки – до жатвы рукой подать…
-Отец сказал, что я не поеду.
Локи почти дернулся от взгляда, которым пронзил его Тор – стало понятно, что причиной внезапной смены настроения отца является вчерашний инцидент. Ну, и возможно то, что Тор мог надерзить отцу во время разбирательств.
Локи не собирался извиняться, хотя, казалось, что ситуация требует именно этого.
-Наверное, с моей стороны это будет выглядеть жалко и мелочно, но я рад, что в первый раз мы поедем вместе. Мне хотелось бы, чтобы мы с тобой чувствовали себя одинаково,- вполне искренне признался Локи.
Взгляд Тора потеплел – он привычно потянулся к брату, потрепал того по плечу и сказал:
-Этот звучит вовсе не жалко… Я тоже хотел бы чувствовать в первый раз, что именно ты мне спину прикрываешь. Наверное, так даже справедливо… Я же и подумать не мог, что он собирался брать только меня.
Локи вопреки всем своим убеждением, будто его вся эта ситуация уже не трогает, почувствовал, что ему стало лучше.
Но Тор тут же все испортил в своей обычной манере:
-Ты не переживай! Мы с тобой все лето проведем в таких немыслимых тренировках, улучшим навыки боя так, что у них просто не останется выбора, как взять нас обоих с собой в поход! Ты со мной, брат?
-Как будто у меня есть выбор,- процедил сквозь зубы Локи и через силу улыбнулся.
Пережив крепкие братские объятья, в коих Тору просто не было равных, Локи отступил назад, думая о том, что раз уж ему приходится мириться с постоянными подобными порывами Тора, то брату тоже придется привыкнуть к некоторым вещам.
Отступив на расстояние, с которого магия определенно точно возымеет эффект, он позволил своему телу измениться, принимая облик, который он тщательнейшим образом изучил утром в зеркале – тонкая девичья фигурка с едва оформившейся грудью и копной черных волос.
-Пойду к Фрейе, магия меня совсем заждалась,- прощебетал он незнакомым голоском и развернулся.
Испуганный взгляд Тора стал лучшим вознаграждением за все волнения последних дней.
22.00 13.05.12 Фестивальный
Название: Магия ждет
Автор: Bastet Seimoore
Фэндом: Thor, скандинавская мифология
Рейтинг: G.
Пэйринг: Тор/Локи.
Жанр: наверное ангст.
Дисклаймер: ничего не мое, все принадлежит создателям Тора, северянам, режиссерам и иже с ними.
Размещение: где угодно, только предупредите. ©
Предупреждение: героям по 13 лет, автор не может определиться с уклоном – в марвеловскую вселенную или в мифологию, так что антураж скорее мифологичен, но родственные связи марвеловские. Подросточковые терзания, нудные размышления.
тыц
Когда Тор кидал секиру в израненный столб, щепки летели веером в стоптанную траву. Когда он замахивался для удара, широкий рукав сползал почти до локтя, открывая бицепс с крепкими мускулами – движения мышц под кожей завораживали, заставляли на расстоянии почувствовать силу, вложенную в рывок.
Тору исполнилось тринадцать лет накануне прошлой жатвы, и он напоминал твердо стоящее на земле дерево – гибкое, мощное, стройное и несгибаемое. Иногда на него было просто больно смотреть – как будто от него исходило сияние, не уступающее по силе солнцу, но при этом от него невозможно было отвести взгляд – казалось, он был рожден, чтобы радовать глаз. Несомненная гордость семьи. Мечта придворных девочек, любимец завистливо вздыхающих матерей, желанный гость в любом взрослом мужском кругу.
Локи в последнее время часто пребывал в растерянности, разрываясь между радостью того, что они всегда вместе, безнадежностью попыток догнать и страхом, что в один прекрасный день пропасть между ними заметит и сам Тор.
Тор самозабвенно швырял свистящий в полете топор, с усилием выдирал его из столба, сосредоточенно целился и явно не собирался забивать голову чем-либо ещё, помимо радостей тела.
Локи тоже хотел бы так же беззаботно отдаться этому солнечному дню, но что-то здорово мешало. Внутри него царил хаос – а все вокруг было одуряющее умиротворенным: ветер ерошил зеленеющие травы, облака скользили по пронзительно-голубому небу, и в теплом, как молоко, воздухе цвел запах наступающего лета. Вдалеке лязгали доспехом и оружием эйнхерии, сошедшиеся в бесконечной упоительной битве – Тор тоскливо косился на них, но больше не заикался о том, чтобы отправиться туда. Локи достаточно четко и беспрекословно заявил, что сегодня у него абсолютно нет настроения получать синяки, сумев при этом вскользь выразить то, что он «очень расстроится, если Тор оставит его одного». Не то, чтобы Тором можно было легко манипулировать, но все-таки определенные рычаги давления на него существовали, и Локи пользовался этим изредка – в часы, когда было особенно сложно совладать с собой от противоречивых ощущений, что появились в нем с тех пор, как и он сам вступил в отроческий возраст. Локи иногда пугался своих мыслей, с удивительной ясностью ощущая, как усложняется мир вокруг него.
Например, ещё совсем недавно он и не замечал, что в отношениях между взрослыми существует столько сложностей. Он не замечал, что его с братом другие асы воспринимают по-разному. Он понятия не имел, что для всех имеет огромное значение, кто именно окажется когда-нибудь на троне. Ему начало казаться, что в его голове появляются мысли, которые лучше не рассказывать ни матери, ни брату. Что отец всегда больше говорит про Тора, чем про него. Что внезапное странное внимание девочек-сверстниц – это тоже важно. Что им с братом часто что-то недоговаривают. Что где-то внутри его сознания есть темное место, откуда появляются самые жуткие и захватывающие идеи – это напоминало наличие в собственном доме потайной комнаты, в которую он до этого не решался заходить – как будто в нем было что-то такое, что он пока боялся изучать.
Мир наполнился полутонами и какими-то ещё более тонкими едва уловимыми оттенками, между которыми существовали лабиринты связей – и Локи ощущал, что это странное и темное нечто внутри него соблазняет гулять по этим лабиринтам, обещая показать там самые неслыханные тайны и секреты. Локи охотно поддавался на этот зов, но все еще здорово путался во всех этих нюансах – от этого в нем все чаще теплилось нездоровое беспокойство, необъяснимо портящее настроение и толкающее на странные поступки.
Сейчас Локи как раз старался привести в порядок мысли, и у него это плохо получалось, потому что отвлекал блеск летающего топора и топающий туда-сюда Тор. Впрочем, Локи было приятно за этим наблюдать, и отвлекался он не без удовольствия – главное, чтобы тренирующий их Тюр подольше торчал на кухне, обсуждая какие-то дела с Андхримниром.
Тора все эти полутона, оттенки и намеки обтекали – у него все было притягательно просто, и пока Локи сидел вот так рядом с ним, казалось, что все остается прежним – дружелюбным и понятным. А все треволнения и угрозы где-то далеко, за запертой дверью. Локи думал, что если когда-нибудь все эти связи, похожие на паутину, коснутся Тора и засосут его в свои глубины, делая его таким же многоуровневым и непостижимым, как и всё остальное, то наступит Рагнарек, и никто уже не будет спасен.
Но Тору это пока не грозило. Он был такой же как и раньше – золотисто-алый, горячий и близкий. Ему было плевать на все, кроме того, что интересовало его в данный момент – топор, столб, хорошая погода и легкая обида на брата за то, что они не пошли толкаться в месиве, где сражались эйнхерии.
-О Хель…- ругнулся Локи, когда из прохладных палат Вальгаллы вышел Тюр, расслабленно массирующий потянутое плечо.
Тор обернулся и поспешно уронил свое орудие на землю. Локи нашарил возле себя палку, призванную имитировать меч, и неохотно стал на ноги, отряхивая штаны и не особо старательно делая вид, будто он только что поднялся, поверженный Тором.
-Локи, ты опять отлыниваешь?- протянул Тюр, подходя поближе и направляя укоризненный взгляд на Тора – видимо, пытаясь показать этим, что старший брат должен при случае приструнить младшего.
-Нет, я просто упал, и искал меч в траве. И пытался отдышаться,- Локи с нахальным видом начал изображать тяжелое дыхание, хватаясь попеременно то за сердце, то за предполагаемые ушибы.
-Ложь не делает чести воину. Я бы не советовал даже шутить в подобном ключе, если ты хочешь в будущем занять достойное место среди воинства отца.
-Я принц, меня и так посадят на какое-нибудь достойное место…
-Сидеть на достойном месте и заслуживать его – это разные вещи, дитя, так что поднимай-ка ты свой меч и сотри это скучающее выражении с лица своего брата,- Тюр прислонился к стене в тени, намереваясь наблюдать за стараниями своих учеников.
Тор обрадовано покручивал в руке свою палку, а Локи раздраженно думал, что ему в жизни не понять этой нескончаемой радости от любой возможности кому-нибудь врезать, что была присуща его брату.
-Ну же, живее!- подогнал их Тюр.
Локи привычно съехал в сторону, зная, что брат в любом случае киданется на него первым. Они потоптались вдвоем друг против друга, махаясь палками, пока Тюр не остановил их, чтобы выговорить Тора за излишнюю прямолинейность в ударах, а Локи за лень и стремление ускользнуть от боя.
По истечение некоторого времени, в которое Локи с едва сдерживаемым смехом отбивался от попыток Тора ударить позаковыристей, Тюр снова был вызван на кухню – видимо, там передвигали котел или делали ещё какую перестановку, где нужна была помощь. Едва ас скрылся за дверью, Локи остановился, за что пребольно получил «мечом» под ребра.
-Да прекрати!..- несколько истерично воскликнул он, отмахиваясь палкой и держась за горящее от боли место.
-Я тебя убил,- заметил Тор, довольно упирая руку в бок.
-Ага, и я истекаю кровью,- согласился Локи, усаживаясь на землю.
-Эй, давай дальше – он сейчас вернется.
-Я убит, и сейчас буду вещать свою последнюю волю. Будь добр, прояви уважение,- отозвался Локи, опрокидываясь на спину и погребально укладывая меч на своей груди.
-Заканчивай,- Тор попинал его носком сапога.- Эдак тебя и правда в первом же бою порешат. А ведь отец сказал, что к следующей жатве он возьмет нас с собой в поход…
-Это он тебе сказал – мне никто ничего не говорил.
-Какая разница?
-Это значит, что он тебя возьмет. Тебя, а не меня, и не нас.
-Что за глупости! Будто ты не знаешь, что мы всё всегда вместе делаем.
-Насчет умирать вместе уговора нет и не было. Не веришь мне – пойди да спроси у отца, готов ли я к бою,- не удержавшись, Локи с ехидством добавил.- Как ты.
Тор ехидства не уловил: для него вообще не существовало сложных интонаций в голосе – только вопросительная и восклицательная.
-Наверняка он это говорил, потому что ты недостаточно усерден на занятиях. Он хотел вдохновить тебя на работу, постращать что ли… Ты вечно пропадаешь в библиотеке и других странных местах…
Локи расхохотался, поднимаясь на ноги:
-О да, более странного места, чем библиотека, и нет в Асгарде!
-Готов?- обрадовано вопросил Тор, вскидывая свою палку и с предвкушением глядя на соперника.
Локи неожиданно для себя разозлился – он поднимался вовсе не с намерением продолжать это надоедливое прыганье по траве. Если Тору так хочется поколошматить кого-то – то пусть дубасит столб, тому и так после топора недолго осталось. И эти разговоры о битве перед жатвой… Тор не хуже его понимал, насколько это статусный момент для любого мальчишки – отправится в бой с отцом в первый раз. И Локи прекрасно знал, что отец не собирался стращать кого бы то ни было – он не говорил об этом с Локи только потому что и не собирался брать его с собой. Он как обычно оттягивал этот разговор до самого отъезда, чтобы взять с собой Тора и скупо пояснить, что «Локи ещё не готов, что он непременно погибнет, и ему ещё рано».
И в этом не было ничего неожиданного. Отрицать то, что Локи и в самом деле не мог пока сражаться на равных с асами, было бы глупо. Но Тору давалась такая возможность – такая неслыханная привилегия – только потому, что это был Тор, и он будто был создан для таких вещей. И Локи видел: брат совершенно искренне считает, что они поедут туда вдвоем – потому что мир Тора был прост как сапог. И от смеси благодарности к нему за эту безыскусность и обиды на все девять миров, Локи опять чувствовал себя потерянным в собственных ощущениях.
Ему захотелось сделать что-нибудь из ряда вон выходящее прямо сейчас. Сделать что-нибудь гадкое Тору, который ни в чем не виноват и виноват во всем кругом.
Раздавшийся недалеко девичий смех, заставил обоих братьев повернуть головы на звук. Локи узнал Фуллу, которая прислуживала их матери во время отхода ко сну – девушка все чаще уклонялась от обязанностей, погрязшая во внезапно вспыхнувшей любви к Хениру, одному из асов свиты Одина.
-Пойдем,- Локи выбил «меч» из пальцев Тора и потащил того за рукав в сторону конюшен.
-Что? Куда?- Тор выдернул руку, но все же последовал за ним, примеряясь к быстрому шагу и с любопытством вглядываясь в лицо брата.
-Я покажу тебе что-то крайне забавное. И если тебя не впечатлит, то я клянусь, что буду биться с тобой на этих дурацких палках до самой ночи.
-Даешь слово?
-О да,- Локи фыркнул, думая о том, что ему до сих пор не ясен смысл всех этих словесных клятв – воины всегда должны были быть верными своему слову, чего бы им это не стоило, так что эти слова успокоили Тора. Однако Локи объективно не видел ни одной причины, почему данное слово могло бы каким-либо образом его связать.
Идея возникла в голове сама собой, и несла она в себе столько мотивов, что у Локи самого кружилось голова от сложности своего замысла.
В конюшнях было почти пусто – лошади паслись у подножья Иггдрасхиля, охраняемые кем-то из прислуги – внутри царили прохлада и полумрак. Пройдя по усеянному соломинками проходу, Локи махнул брату, чтобы тот следовал за ним, и нырнул в стойло. Там, цепляясь за бревна, он взобрался на балку, плотно прилегающую к стене почти под потолком. Тор с недоверчивым лицом полез за ним.
-Там что, гнездо?- спросил он.
-Чшш,- зашипел на него Локи, прикладывая палец к губам и жестами предлагая посмотреть в соседнее помещение, коим оказался амбар для хранения сена. При желании, перевалившись через стену, мальчики могли бы скатиться прямо в остатки зимних запасов – но сейчас, похоже, Локи хотел занять их какой-то другой игрой.
-Кого мы ждем?- шепотом поинтересовался Тор, явно выказывая нетерпение и сомневаясь в «забавности» предстоящего.
Локи не пришлось отвечать – на полу амбара появилась бесформенная тень, притянувшая за собой отчаянно целующуюся парочку. Парень и девушка были настолько увлечены друг другом, что не заметили бы двух юных принцев, даже если бы те сидели на виду посреди россыпи прошлогоднего сена. Это были Фулла и Хенир, пришедшие сюда в надежде скрыть свои утехи от посторонних глаз. Не особо позаботившись об осторожности, они рухнули в душистый травяной холм, раздевая друг друга и задыхаясь от вожделения.
Локи пришел сюда, потому что видел эту картину не один раз. Впервые ему довелось понаблюдать за парочкой, когда он чистил свою лошадь после очередной развеселой скачки с Тором по болотам – он влез на балку, привлеченный странными звуками. С тех пор он становился свидетелем их свиданий ещё несколько раз, и каждый раз это зрелище пробуждало в нем доселе неведомые ощущения, которые явно были постыдными, но до того приятными, что он не мог отказать себе в дальнейшей нездоровой слежке за влюбленными.
Локи, стремительно постигавший мир взрослых, понимал, что это тоже какая-то важная часть жизни мужчин и женщин – и раз досель никто не удосуживался им толком разъяснить, каким образом все подобные вещи происходят и зачем они вообще нужны, становилось очевидным, что все это нужно понять и разведать самому.
В какой-то степени Локи думал, что оказывает Тору услугу, делясь с ним этим своим маленьким секретом – ведь все-таки было честным дать и ему возможность посмотреть на такие вещи. Если не Локи, то кто вообще ему это покажет? Все их прочие сверстники смотрели Тору в рот и всегда делали то, что он скажет, ни о какой инициативе или фантазии в попытках разнообразить их времяпровождение не было и в помине. А Локи отличался от них всех потому, что имел какие-то свои посторонние интересы, о которых Тор не имел ни малейшего представления – и это вовсе не отменяло тот факт, что Тору они тоже могли быть полезны.
Фулла издала тихий стон, когда Хенир высвободил из шнуровки её грудь. Подол её платья был задран до живота, и точеные ноги девушки обвивали бедра возлюбленного, пока тот пытался поспешно справиться с завязками на своих штанах. Наконец, Хенир сделал первое резкое движение, от которого Фулла запрокинула голову, закусывая губу и издавая звуки, свидетельствующие о том, что ей сейчас до одурения хорошо.
Локи от всего происходящего уже привычно бросило в жар – ладони вспотели, а дыхание участилось. Борясь с неконтролируемыми ощущениями внизу живота, он напомнил себе несколько раз, что сейчас он здесь не один, и нужно изо всех сил держать себя в руках. Он боялся, что в любой момент Тор развернется, спрыгнет вниз и жестами покажет, что они занимаются какой-то ерундой. Если это случится, Локи наверняка просто умрет на месте от стыда – потому что это окончательно подтвердит подозрения о том, что с ним что-то не в порядке, что, в отличие от Тора, он насквозь испорчен. Он начал даже думать, что было ошибкой приводить сюда брата.
Собравшись с духом, Локи все-таки скосил глаза на Тора, чтобы посмотреть на его лицо – и это принесло неожиданное облегчение, потому что тот во все глаза таращился на ритмично двигающуюся парочку, не моргая и приоткрыв рот. На щеках его играл здоровый румянец, а сбитое дыхание выдавало то, что и на него представленное зрелище произвело огромное впечатление.
Тем временем, внизу Хенир сделал несколько особенно сильных толчков, после которых Фулла выгнулась в своем колючем ложе, чуть ли не рыдая от наслаждения – её избранник после этого дернулся ещё пару раз и упал, уткнувшсь носом в шею девушки. Они лежали так какое-то время, оглашая огромное помещение тяжелым дыханием и редкими щорохами. После этого они быстро привели свою одежду в порядок, посмеиваясь и хихикая так, будто совершили сейчас какую-то шалость.
Оба наблюдавших за этим принца не издали ни звука, пока парочка не вышла наружу. Только после этого они зашевелились: спрыгнули на землю и сползли по стенке вниз, чтобы «переварить» увиденное.
-Они этим частенько занимаются,- сказал Локи, не решаясь брать покровительственный тон, но испытывая отчаянную потребность говорить и слушать.
Тор молчал, будто не услышав, его глаза судорожно перебегали с одного угла стойла в другой, ища то ли объяснений, то ли вообще хоть какую-либо путную мысль. Локи добился своего, он был удовлетворен тем, что Тор тоже запятнал себя наблюдением за взрослыми – однако теперь ему во что бы то ни стало нужно было знать, что у брата на почве всего увиденного ощущения точно такие же, как и у него.
-Наверное, это очень приятно, если они не прекращают…- продолжил развивать свою мысль Локи.
Тор мотнул головой, как будто отрицая.
-Что?- с опаской спросил Локи, ожидая услышать слова осуждения.
-Они сейчас зачинали ребенка,- сказал Тор, будто бы наконец сориентировавшись в ситуации.- Они делали детей, вот чем они занимались – это как случка у животных, мы же это сами сотни раз видели…
Локи недоуменно на него посмотрел.
-Тебе, наверное, об этом не рассказывали, братец,- снисходительно продолжил Тор,- но воины мне говорили о том, что обычно делают с женщинами, чтобы получился ребенок…
-Да при чем тут ребенок?!- воскликнул Локи, негодуя от того, что Тор посмел подумать, будто он не знает о таких элементарных вещах.- Суть совсем в другом! Какой ребенок, если они не женаты? Это приятно, понимаешь? Это совершенно другие ощущения! Они делают это, потому что… потому что…
-То есть, ты думаешь, что Хенир связался с девчонкой не только потому что женится на ней хочет? Ты думаешь в этом есть ещё что-то особенное?
Локи просто не мог найти слов, чтобы выразить, какой Тор однобокий и тупой.
-Да ты же сам только что на них пялился – неужели ты ничего не почувствовал?- поинтересовался он.
-Что почувствовал?- переспросил Тор, но появившиеся на его лице розовые пятна выдали, что он прекрасно знает, о чем идет речь, просто не собирается говорить об этом. Локи такое положение дел не устраивало.
-Ты почувствовал то, что имеет ко всему этому самое прямое отношение,- настаивал он.
-Ну, если ты так об этом говоришь… То да, мне было стыдно, что мы за ними подсматривали – это делать негоже, и вообще… Когда делают детей, это очень личное дело каждого, и тайно наблюдать за этим…
-О великие норны!- вскипел Локи.- Что ты заладил про этих несчастных детей?!- повинуясь абсолютно неконтролируемому порыву, он придвинулся к брату и решительно сунул свою руку ему между ног, чтобы нащупать что-то твердое и вполне ожидаемое. Бесцеремонно пошевелив там пальцами, Локи спросил у застывшего камнем брата: - То, что ты сейчас ощущаешь, имеет хоть какое-нибудь отношение к детям, а?
Отодвинувшись, Локи подумал, что зря это сделал. В конце концов, можно было обойтись и без такой наглядности – хотя, с другой стороны, до Тора никогда не доходит, пока ему на пальцах все не объяснишь. На пальцах… Локи хмыкнул, оценив получившийся в голове каламбур, и решил, что на сегодня острых ощущений с него хватит.
Подсматривание за Фуллой и её кавалером всегда доставляло ему массу удовольствия, которое он изучал в себе, никуда не торопясь и ни к чему не стремясь. Присутствие сегодня Тора при этом возвело переживаемый опыт на какой-то новый, ещё более приятный уровень – и в итоге, Локи посчитал, что не жалеет о том, что показал ему это. Так же как не жалеет о том, что столь недозволительным образом потрогал своего брата – в этом было что-то невероятно привлекательное, и он собирался об этом подумать как-нибудь попозже. Локи успел выстроить в голове всю эту рефлексию, прежде, чем собрался подняться, чтобы выйти наружу и вернуться к ищущему их Тюру.
Но все это стройное восприятие мира сбилось, когда Тор ухватил его за рукав и потянул вниз.
-Ты прав,- шепотом выдохнул Тор ему в лицо, с неожиданной осторожностью кладя руку на его плечо.
-Да?- Локи подумал, что происходит что-то неладное, и мысли его незамедлительно подтвердились.
-Только ты не уходи, ладно?
Локи и не собирался уходить – это же был Тор, тем более признавший только что его правоту. Тем более глядящий на него так, будто никого на свете больше нет.
Тор в свои тринадцать был очень красивым, и отрицать это было бы странно – он уже сейчас напоминал маленькую копию мужчины, с мышцами во всех нужных местах, с идеальными пропорциями и гладкими чертами. Глядя на него, Локи всегда ощущал себя затененным, нескладным, угловатым и ломанным – как будто он был пугалом или чернильной кляксой.
И то, что Тор сейчас держал его рядом с собой и вел рукой к низу живота было обстоятельством, против которого Локи ну никак не мог пойти. Это было более, чем естественно – это было чем-то, чего хотелось бессознательно, что восторженно отзывалось в том темном уголке сознания, которого Локи старался лишний раз не касаться.
Пальцы Тора целеустремленно пробрались за край штанов, и в движениях его не было ни капли сомнения, отчего Локи было совсем не страшно – и, когда Тор потянул его руку к себе, он понятливо задрал ему рубашку, чтобы продолжить то, что сам же и начал несколько мгновений назад.
Это единенье в душной рассеянной темноте конюшни было прервано грохотом, раздавшимся возле дверей – с той стороны послышалось конское ржание и бряцанье доспехов. Оба принца поспешно отодвинулись друг от друга, затаив дыхание и вслушиваясь в доносящиеся оттуда звуки. Локи подумал, что не стоит паниковать – сейчас всадник оставит здесь лошадь и уйдет в Вальгаллу, отдыхать с дороги, но он ошибся. Паниковать стоило, потому что до мальчиков донесся голос, который сложно было спутать с кем-то ещё:
-Я считаю до трех, и лучше бы вам обоим выйти самим до того, как я закончу. Раз…
Хеймдаллль. Тот, от которого нельзя не укрыться, для кого не помеха ни стены, ни расстояния.
Тор и Локи переглянусь с выражением священного ужаса на лицах. Тор совладал с собою быстрее, он глубоко вздохнул и, сдвинув брови, поднялся на ноги, готовый встретить любые последствия произошедшего между ними непотребства.
Локи же медлил. Он сидел, обливаясь холодным потом и соображал, что лучше – помереть здесь на месте или выдержать то, что ждет их теперь за дверями конюшни. Исчезнувшая из виду спина Тора побудила его поторопиться.
Снаружи Хеймдалль возвышался на своей златогривой Гулльтоп, сияя золотыми волосами и бородой. Он встречал принцев суровым взглядом, подгонявшим пошевеливаться быстрее.
Тор смотрел строго в землю, поджав губы, и вид его обещал, что – как бы там ни было дальше – он будет стойко отмалчиваться и никаких объяснений своим действиям не даст. Локи же просто колотился от страха, и он был готов сделать что угодно – убежать, перекинуться хоть мухой, хоть птицей – лишь бы этот день в Вальгалле закончился без его участия.
-Идем. Ваши родители должны знать о том, что вы делали,- Хеймдалль развернул лошадь, и Локи на миг показалось, что, когда ас взглянул на него, лицо его перекосилось от презрения.
Если бы Локи предложили прокатиться на Нидхегге да посулили отцовское копье в придачу за то, чтобы он ещё раз пережил этот вечер – он бы наотрез отказался.
С ними разговаривали по отдельности – Локи понятия не имел, сумел ли отец надавить на Тора так, чтобы тот произнес хоть слово. Сам он сначала тоже отмалчивался, потом что-то лепетал, а потом и вовсе расплакался. Больше всего он боялся, что ему просто запретят видеться с Тором – а это было равносильно смерти, потому что прежде не было и дня, чтобы они провели порознь.
Локи с ужасом думал, что все это случилось по его вине - что именно сидящее в глубине его нечто толкнуло и повелело так поступить. Отец и мать четко объяснили, что все их действия имели характер недозволенных, и самым неправильным было вовсе не то, что они коснулись чего-то взрослого и имеющего отношение к деторождению – а то, что такого рода вещи ни в коем случае не должны происходить между мужчинами. Потому что это налагает на мужчину отпечаток женственного, а большего позора для истинного воина просто нет. Именно от этого мужчины не занимались сейтом, женской магией, не рядились в платье и не занимались женскими делами. Такое вполне нормально могло восприниматься у других народов – но не у асов, для них в этом вопросе все было расставлено на свои места с древних времен.
Уже лежа в своей кровати, Локи крепко думал о себе в этом ключе. С ним занималась магией Фрейя, потому как с детства он проявил к этому склонность и талант. Только сейчас впервые он задумался о том, что кроме него, магией занимались только женщины – но почему-то этот аспект умалчивался, и все предпочитали не говорить об этом вслух. Так же Локи прекрасно помнились моменты из детства, когда он, забавляясь со своим умением оборотничества, превращался в девочку – отец всегда крайне неодобрительно отзывался об этом его облике, и поэтому Локи перестал перекидываться в угоду ему. Из всего этого напрашивался очевидный вывод – с ним что-то не так, в нем есть некая червоточина, которую видят все вокруг. Именно поэтому Хеймдалль всегда так смотрит на него, как будто знает о каком-то его страшном преступлении – хотя Локи не мог припомнить, чтобы хоть когда-либо делал что-то плохое лично Хеймдаллю. Именно от этого никто и никогда не сможет воспринимать его и Тора одинаково – это все объясняло, и повергало в такое безнадежное отчаянье, что хотелось выть в голос.
Локи лежал в кровати в своей комнате, зная, что с этих пор он больше никогда не будет ночевать под одним одеялом с Тором – хотя до этого такое вполне могло случаться по заведенной с детства привычке. Где-то у себя в комнате Тор наверняка таращился в потолок, обещая себе, что никогда в жизни больше не совершит чего-то такого, что позволило бы усомниться в его мужественности. Локи было страшно, что в этом братнем обете будет задействован так же пункт «не общаться больше с неправильным Локи, который склонен к порочному».
Вальгалла утихала к ночи, гасли огни, и в комнате с Локи оставалась только мать, которая заверила испуганного мальчика, что никто от него не отвернется, что никто посторонний не узнает о случившемся, что Хеймдалль не станет никому больше рассказывать, и что все будет хорошо – наступит новый день и жизнь покатится своим чередом. Локи засыпал почти успокоенный, чувствуя, как Фригг гладит его по волосам, когда в комнату зашел Один.
-Он спит,- прошептала Фригг, убежденная выровнявшимся дыханием Локи.
Один кивнул и поманил её к себе.
-Как ты думаешь, стоит беспокоиться?- спросила Фригг, притворяя двери – не до конца, что позволило Локи слышать их разговор.
-Не думаю. Хеймдалль в подробности не вдавался, но, судя по тому, что они оба несли, инициатива была от Тора, ты же знаешь, он старше – все остальные делают все, что он ни скажет…
-А если это от того, что Локи…
-Ни в коем случае – он такой же, как все остальные. Это просто здоровый интерес – вспомни себя в их возрасте: неужели ты ни разу не была уличена в чем-то подобном?
-Я это понимаю, и все же сейчас это немного другое, понимаешь, ётуны же…
-Прекрати. Если хочешь знать, я с моими братьями – Вили и Ве – познавал естество столь же невинными путями. Ну, а как ещё об этом узнать – вокруг них ни одной девочки, они же крутятся среди эйнхериев и моей свиты, так что в произошедшем нет ничего удивительного. Главное, что меры предприняты вовремя.
-Твои слова успокаивают.
-Мы его разбудим сейчас своим шипением.
-Тор уснул?
-Не думаю, переживает ещё.
Голоса матери и отца удалились – видимо, и они отправились в свои покои.
Локи перевернулся на другой бок, распахивая глаза в ночной сумрак. Он услышал то, что хотел. Сомнение матери и её вскользь брошенные фразы все подтвердили.
«То, что ты другой, совсем не значит, что ты хуже.»
Локи зажмурился, узнавая этот голос внутри себя – он раздавался именно оттуда, из темноты, которая несла в себе столько непонятного и притягательного.
«Это может значить, что ты даже лучше…»
Локи уснул, как только распробовал эту мысль до конца.
В кипящем от жары воздухе отчаянно стрекотали кузнечики. Тюр лениво отгонял от себя слепня, но с мальчишек не спускал глаз. Тор и Локи молча наносили удары, бегая по колючей траве босиком и задыхаясь в мокрых от пота рубашках.
Они почти не разговаривали с самого утра, и Локи вовсю рассматривал лицо брата, надеясь увидеть там отвращение или ещё что похуже. Сейчас он не чувствовал страха, в нем был просто здоровый интерес – ему хотелось понять, что изменилось в их отношениях, а что осталось прежним.
-На сегодня достаточно,- остановил их Тюр, поднимаясь со своего места.- Локи, тебе стоит поработать над собой – ты слишком хаотичен. В определенной степени это можно считать преимуществом, но по тебе я вижу, что ты и сам в своих движениях путаешься.
-Я это исправлю,- абсолютно серьёзно пообещал принц.
-Тор, к тебе пока претензий нет, но ты сам понимаешь – пределов совершенству нет.
-Я не прекращу занятия, пока сам не буду считать, что достаточно,- отозвался Тор, намереваясь задержаться на поле для тренировок подольше.
-Как пожелаешь,- пожал плечами ас.- Локи, а тебе пора в Фолькванг к Госпоже Магии.
-Да, я помню.
Тюр с чувством исполненного долга покинул огороженную забором площадку. Мальчики впервые со вчерашнего дня остались одни.
-Я не смогу составить тебе компанию, ты уж извини,- сказал Локи, пытаясь поймать взгляд брата – тот смотрел куда-то в сторону Асгардской стены.
-Ничего страшного, скоро придут Фандрал и остальные…
-Думаю, вы отлично проведете время вместе, тем более, что тебе действительно нужно отрабатывать свои навыки – до жатвы рукой подать…
-Отец сказал, что я не поеду.
Локи почти дернулся от взгляда, которым пронзил его Тор – стало понятно, что причиной внезапной смены настроения отца является вчерашний инцидент. Ну, и возможно то, что Тор мог надерзить отцу во время разбирательств.
Локи не собирался извиняться, хотя, казалось, что ситуация требует именно этого.
-Наверное, с моей стороны это будет выглядеть жалко и мелочно, но я рад, что в первый раз мы поедем вместе. Мне хотелось бы, чтобы мы с тобой чувствовали себя одинаково,- вполне искренне признался Локи.
Взгляд Тора потеплел – он привычно потянулся к брату, потрепал того по плечу и сказал:
-Этот звучит вовсе не жалко… Я тоже хотел бы чувствовать в первый раз, что именно ты мне спину прикрываешь. Наверное, так даже справедливо… Я же и подумать не мог, что он собирался брать только меня.
Локи вопреки всем своим убеждением, будто его вся эта ситуация уже не трогает, почувствовал, что ему стало лучше.
Но Тор тут же все испортил в своей обычной манере:
-Ты не переживай! Мы с тобой все лето проведем в таких немыслимых тренировках, улучшим навыки боя так, что у них просто не останется выбора, как взять нас обоих с собой в поход! Ты со мной, брат?
-Как будто у меня есть выбор,- процедил сквозь зубы Локи и через силу улыбнулся.
Пережив крепкие братские объятья, в коих Тору просто не было равных, Локи отступил назад, думая о том, что раз уж ему приходится мириться с постоянными подобными порывами Тора, то брату тоже придется привыкнуть к некоторым вещам.
Отступив на расстояние, с которого магия определенно точно возымеет эффект, он позволил своему телу измениться, принимая облик, который он тщательнейшим образом изучил утром в зеркале – тонкая девичья фигурка с едва оформившейся грудью и копной черных волос.
-Пойду к Фрейе, магия меня совсем заждалась,- прощебетал он незнакомым голоском и развернулся.
Испуганный взгляд Тора стал лучшим вознаграждением за все волнения последних дней.
22.00 13.05.12 Фестивальный
@темы: Марвел, слэш, Тор/Локи, фанфик, мая творчасць, скандинавская мифология, Локи
-
-
14.05.2012 в 02:28Какой Тор!
Какой стиль!
Какой рассказ!
Ты великолепна!
Просто умничка.
-
-
14.05.2012 в 08:00-
-
14.05.2012 в 13:48